Пособие для начинающей ведьмы - Страница 107

107

– Но я же телепатически с ним общалась!

– Да я чуть не оглох! – радостно возопил Отинолла.

– Не понимаю! – прошептала Ива.

– Любимая, телепатия такой мощи не может остаться незамеченной. А эльфы очень к ней чувствительны. К тому же вокруг тебя было такое свечение, что не догадаться было невозможно. Ну и то, как ты в первый раз отбросила кракена… хм, скажем, впечатляет!

Моряки вокруг чуть ли не приплясывали, хлопали друг друга по плечам, счастливо улыбались и смотрели на нее как на спасительницу. Девушке самой хотелось прыгать от радости, что смерть, подошедшая так близко, все-таки прошла мимо. Кто-то высказал предложение «качать спасительницу».

– У меня есть предложение получше, – злорадно ухмыльнулась знахарка. Все благоговейно притихли. – Не думаю, что «Летящая» далеко ушла. К тому ж вряд ли на ней сейчас готовы дать нам достойный отпор. И мы будем полными дураками, если не воспользуемся этим.

На миг повисла тишина, чтобы потом взорваться одобрительным хохотом и воплями. Ахислес, от избытка чувств то и дело поднимавшийся на задние копыта, хлопнул ее по спине (только Т’ьелх удержал девушку от падения), громогласно заявив, что он, кажется, нашел им нового корабельного мага. Ива хохотала, а «Аррау» уже поворачивалась вслед кораблю, которого волна от кракена унесла ох как далеко. Но что для «Аррау» – «Стрелы» было это за расстояние? Она жаждала поквитаться за пережитый ужас. Роли поменялись.

Ива восторженно смотрела вперед на то, как быстро приближалась черная точка на горизонте, в которой вся команда единодушно распознала «Летящую». Каким образом это сделали востроглазые эльфы, девушка еще могла предположить, но в случае с остальными оставалось только разводить руками.

«Аррау» буквально подпрыгивала на волнах, так ей не терпелось догнать подлую беглянку. Азарт захватил всех членов команды.

Т’ьелх ласково положил руки ей на плечи.

– Любимая, – заглянул он в ее распахнутые горящие глаза, – тебе помочь?

Травница только хотела недоуменно поинтересоваться, каким собственно, образом, как, переведя взор в направлении его взгляда, мгновенно почувствовала боль ожогов.

С некоторым удивлением она поднесла пальцы к глазам и осмотрела:

– Это, наверное, от силовой волны, – пробормотала она в ответ на собственный невысказанный вопрос. – Больше не от чего.

– Сильно болит?

«Это кто у нас такой сердобольный? А! Юнга. Вот ты-то мне и поможешь».

– Есть чуть-чуть. Милый, – девушка перевела взгляд на возлюбленного, – я заберу вот этого юношу, не буду тебя отвлекать.

– Хорошо, – облегченно вздохнул эльф. Что и сказать?

Дел у него было и вправду невпроворот.

Когда Ива вновь появилась на палубе, там как раз обсуждалась тактика предстоящего абордажа. Девушка скромно притулилась рядом с капитаном – благо после сегодняшнего ее чужой уже не считали и не обрывали серьезных разговоров при ее появлении – и навострила ушки.

– Я, единственно, боюсь, что на их корабле намного больше людей, чем мы рассчитываем.

– С чего бы это? – громыхнул голос кока.

– Очень может быть, что они предполагали, что мы попытаемся все-таки прорваться к отмелям мимо «Летящей», – ковыряясь в странно-острых зубах тонко заточенной щепкой, за капитана ответил Лиса, прозванный так за слишком гибкую для человека фигуру и отчаянную любовь к золотым украшениям. Он весь был обвешен безделушками из этого металла. Помимо того Лиса мог обдурить кого угодно так искусно, что именно его и отправляли на переговоры, особенно тяжелые. Собственно, благодаря его художествам команда «Аррау» и сцепилась с Юджином. Это называется – нашла коса на камень. Юджин был еще тот обманщик, но если Лису на авантюры двигала любовь к искусству, то капитана «Гаргульи» – жадность.

Т’ьелх как-то шепнул Иве, что ее догадки верны и в предках его помощника скорее всего затесался один-другой лис-оборотень, но попросил ее держать язык за зубами. На корабле одно из главных правил было такое: твое прошлое никого не касается. Девушка принимала и одобряла его. Еще будучи ведуньей маленькой деревушки в Восточных лесах, она приучилась держать язык за зубами, по крайней мере в тех случаях, когда дело касалось чужих тайн. Уж кто-кто, а она знала, сколько грехов на душе любого человека и как много горя может принести так прославляемая всеми Правда. Как ни странно, Правда и Истина порой не имеют никакого сходства. Вот, например, такая ситуация. Болеет ребенок, серьезно болеет. Его мать приходит к ведунье и спрашивает у той: «Умрет ли мой сын?» Ведунья честно отвечает – говорит правду: «Да!» Мать с горя бросается со скалы. Ребенок выздоравливает. В гневе отец и муж вваливается к ведунье и обвиняет ее в смерти любимой жены. А ведунья отвечает: «Я сказала правду, твой сын умрет… ровно через шестьдесят лет. От старости в окружении семьи и друзей». Сказала ли ведунья правду в первый раз? Да. Но к чему она привела? К смерти молодой женщины и тому, что ребенок остался без матери. А Истина была во втором ответе, хотя и первый и второй – по сути являлись Правдой. Вот поэтому так и не любят ведуньи отвечать на вопросы и так ценят свое и чужое право на молчание.

– Но мы могли и не убегать, а принять бой с «Гаргульей», – стоял на своем кок. «Кстати, что он тут делает? Хотя… при такой-то комплекции грешно в абордажах не участвовать». – Да, это было бы самое правильное. Особенно если часть людей с нее – на «Летящей».

– А как же их маг и скальный тролль? – ехидно поинтересовался боцман.

107